Ван Брайан, автор-составитель, «Классическая мудрость
Дорогой читатель,
Сегодня мы пришли хоронить Цезаря, а не восхвалять его…
Мы стали свидетелями финального акта трагедии, которой позавидовали бы Софокл, Эсхил или Еврипид.
Как и любая хорошая трагедия, она начинается с человека со средним характером. Человек, который пересек Потомак, чтобы сразиться со своим врагом.
Похожий на Ахилла, наш Цезарь преодолевает гордыню, его гамартия.
Его мучают враги… The New York Times… боги.
Image credit: Современная дипломатия
Проявляя такой уровень высокомерия, который заставил бы покраснеть Аякса, Цезарь гневается на свою судьбу. В зените своего могущества он переживает драматический поворот судьбы.
И вот хор вновь появился, чтобы пропеть свой эксод…
Классическая мудрость для современных умов
Вы, наверное, помните наш мандат. Мы считаем, что классическая мудрость может стать истиной для современных умов.
И, честное слово… если когда-либо и существовала необходимость в классической перспективе, то это…‘сейчас.
«Мы‘живем в беспрецедентные времена», — кричат хорошо одетые медийные личности. Наш ответ, как сказали бы дети, таков: ЛОЛ!
Никогда еще столько людей не верили в такое количество невозможных вещей.
Они верят в то, что современные мерзавцы-политики стали еще более мерзавцами. Они верят, что «фальшивые новости» — это новое явление. И они верят, что наши горести каким-то образом уникальны для истории.
Идемте…
Пока мы‘как мы любим говорить, никогда не было такой катастрофы, такого бедствия, и такой идиотской идеи, чтобы она не была столь катастрофичной.‘не происходило хотя бы раз за тысячелетия.
У древних были свои чумы. У них были бунты. У них были свои Цезари.
Кстати, о Цезаре…
Много было сказано о падении Цезаря Трампа. «[Он — вечный позор», — говорит Чак Шумер. «Нестабильный», — кричит Нэнси Пелоси.
Интернет переполнен резко выраженными мнениями после того, как варвары ворвались в ворота и разгромили Курию Юлия.
И если вы ищете такую статью, дорогой читатель, то вы, несомненно, будете разочарованы.
Тем не менее, пусть‘давайте продолжим эту тему… и рассмотрим трагедию Трампа.
Image credit: Working Title Films/Reuters/The Fiscal Times
Как философия или демократия, театральная трагедия — это традиция, переданная нам от классических греков.
Зенит греческой трагедии пришелся на пятый век, когда такие люди, как Софокл, Эсхил и Еврипид, приложили перо к пергаменту и подарили миру такие трагедии, как «Эдип Рекс», «Орестея» и «Медея».
Полное исследование греческого трагического корпуса выходит за рамки данного письма. Но для заинтересованных читателей «Классическая мудрость» пролила горы чернил на этих драматургов и их произведения.
Достаточно сказать, что греческая трагическая традиция остается одним из наиболее прочных наследий классической эпохи. Вы все еще можете найти эти спектакли в хорошо финансируемых театрах, в потрепанных внебродвейских постановках и в любом книжном магазине.
Определение трагедии дал наш добрый друг Аристотель, написав в «Поэтике»:
Трагедия — это имитация действия, которое серьезно, а также, как имеющее величину, совершенно само по себе; в подходящем и приятном языке; … в драматической, а не повествовательной форме; с инцидентами, вызывающими жалость и страх, с помощью которых достигается катарсис этих эмоций».
В широком смысле трагический персонаж обладает следующими характеристиками:
- Это человек, который не является ни полностью добрым, ни полностью злым.
- У них есть трагический недостаток (hamartia), обычно чрезмерная гордость (hubris)
- Они протестуют против несправедливости, допущенной по отношению к ним
- Они переживают поворот судьбы вспять
- Очень часто они умирают…
Стоит отметить, что эти характеристики не были уникальными для классического канона. Эдип — трагическая фигура. Как и Антигона. Но и Джей Гэтсби… и Дарт Вейдер.
И Дональд Трамп тоже…
Кредит на изображение: The Day Explorer
Мы сделали небольшую паузу, чтобы признать, что мы не первые, кто сделал это замечание.
Возможно, лучше всего об этом сказал заслуженный профессор и старший научный сотрудник Стэнфордского университета‘Гуверовского института Виктор Дэвис Хэнсон. Читателям предлагается ознакомиться с дискуссией здесь.
Но пусть‘продолжим тему…
Дональд Трамп, безусловно, не образец добродетели. Но и трагические греки тоже.
Ярость Ахилла — постоянная тема в «Иллиаде». Начальные строки эпоса даже призывают муз воспеть гнев Пелея‘ сына Пелея.
Высокомерие — чрезмерная гордыня Аякса хорошо описана у Софокла‘ Аякс», когда титульный герой считает, что ему не нужна помощь богов, чтобы завоевать честь Ахилла.‘ доспехи.
Гнев Трампа проявляется (или проявлялся) в полной мере при случайном прочтении его статьи‘Twitter. Подобно Ахиллу, он не довольствуется тем, что убивает своих врагов с честью. Он чувствует себя обязанным таскать их трупы по стенам Трои.
«Lyin‘ Тед»… «Кривая Хиллари»… «Покахонтас».
Вы уловили идею…
Подобно Аяксу, наш Цезарь взывает к богам за несправедливость, допущенную по отношению к нему (я победил в этой схватке!).
И вот наступает перелом судьбы…
Варвары взбираются на стены и штурмуют залы Конгресса. Наши избранные негодяи были страшно напуганы. Они возложили вину на Цезаря.‘к ногам Цезаря.
Его союзники покидают его.
«Считайте, что меня нет», — говорит Линдси Грэм.
«[Человек без страны», — укоряет Мэттис.
Вице-президент загружает фотографию Цезаря.‘врага Цезаря в качестве фотографии на обложке своего Твиттера (et tu, Mike Pence?).
Технологические олигархи запрещают его. Медийные олигархи наказывают его. Политические олигархи пытаются сместить его (хотя он уже ушел). PGA Tour бросает его поле для гольфа!
Боги так основательно унизили Цезаря.
Как Орест, терзаемый фуриями, он, похоже, обречен бродить по округу Палм-Бич в одиночестве… отверженный… и измученный.
Источник изображения: Galde
Мы можем представить себе, как сейчас внутри наших дорогих читателей бурлит праведное негодование.
Возможно, даже сейчас, когда мы говорим с вами, они собираются с мыслями и готовят решительное письмо в редакцию (пожалуйста, отправьте его по адресу по адресу [email protected]!).
И, рискуя вызвать еще большее возмущение, мы сделаем еще одно замечание…
Постоянной характеристикой трагических персонажей является признание ими какой-то неблагородной ошибки. Затем трагический мужчина (или женщина!) пытается исправить эту несправедливость, за чем следуют лично для него катастрофические и предсказуемые последствия.
Антигона — из Софокла‘ из одноименной пьесы Софокла — признала несправедливость, отказав своему брату Полинику в погребальных обрядах после его гибели в гражданской войне с фиванцами.
Наперекор Креону она хоронит своего брата. Женщину приговаривают к смертной казни, прежде чем она в конце концов покончит с собой.
Еврипид‘ Орест признает несправедливость своего отца‘убийства его отца от рук его матери, Клитемнестры. Он убивает ее, и в наказание его преследуют фурии.
А в Америке?
Почему половина населения не может позволить себе неожиданный расход в 500 долларов, не влезая в долги?
Почему опиоидная зависимость, депрессия и «смертей от отчаяния» растут с 1990-х годов?
Каковы могут быть последствия бесчисленных рабочих мест в обрабатывающей промышленности, которые были отправлены за границу и больше не вернулись?
И почему деревни вверх и вниз по коридору Асела… на холмах Аппалачей… и в закоулках Средней Америки теперь представляют собой выдолбленные города-призраки?
О, дорогой читатель. Это мрачные и тревожные вопросы. Более философски настроенная группа государственных деятелей могла бы трезво подумать о таких вещах.
Но олигархов (политических, медийных или иных), похоже, это не интересовало. В конце концов, была реклама, которую нужно было транслировать. Лошадьми надо торговать. Лоббистские пожертвования должны быть приняты.
И вот в таком убожестве маленькие люди обратились к своему Большому Человеку, своему Ахиллесу, своему Аяксу.
Он обещал — грубыми и безрассудными способами — похоронить Полиника, отомстить за Агамемнона, сделать так, чтобы забытые мужчины и женщины потерянной Америки снова стали видимыми.
И вот теперь, в последнем акте, судьба совершила над ним свою ужасную работу.
Цель трагедии, по словам Аристотеля, состоит в том, чтобы вызвать у зрителя «катарсис», очищение души через очищение от страха или жалости. Трагедия подносит зеркало к нашей душе и кричит: смотри!
Или, по словам профессора Саймона Критчли, «трагедия провоцирует то, что застревает в нашем существе, силки и мины-ловушки прошлого, о которые мы слепо спотыкаемся в нашем неустанном, спотыкающемся движении вперед».
И сейчас, когда занавес закрывается над величайшим спектаклем современной политики, мы можем‘не можем не задаться вопросом, была ли когда-нибудь история более жалкой…
…или более трагичной.
С уважением,
Ван Брайан